Чтобы выжить
И я, и мои родители в разном возрасте оказались в числе онкобольных. Диагнозы у нас были разные, врачи и методы лечения – тоже. Опыт обследований, лечения и общения как с врачами, так и с другими пациентами и их родственниками дал богатую пищу для размышлений.
Что нужно для того, чтобы больной раком вылечился и прожил как можно дольше? Вы, конечно же, назовете квалификацию врачей, соответствующее медицинское оборудование для диагностики и лечения, обеспечение лекарствами и т. д. И будете правы. Но важнее всего – как можно быстрее начать лечение. Чем меньше времени между подтверждением онкодиагноза и началом лечения, тем больше шансов. Ибо опухоли имеют свойство расти и метастазировать, нанося удар организму подобно ядерному оружию. Как же у нас на деле обстоит ситуация с диагностикой и лечением онкозаболеваний?
В ожидании диагноза
Когда у отца возникла очередная простуда, то это называлось штатной ситуацией. Апрель – месяц пакостный: вроде, и зима уже ушла, но тепло обманчиво, и заболеть весьма и весьма легко. Но методы лечения известны, больничный по случаю пенсионного возраста не требуется. Равно как и врач – в силу того, что как и чем лечить, понятно. Однако простуда прошла, а боль в горле продолжалась. Было больно глотать – что-то мешало. Было решено нанести визит к ЛОР-врачу в частную клинику, благо, что это можно было сделать оперативно, не дожидаясь неделю.
ЛОР – целый кандидат медицинских наук – осмотрел и назначил лечение. Спреи и таблетки. И контроль через недельку. Неделя прошла, боль уменьшилась, но глотать по-прежнему было больно. Осмотрев еще раз, ЛОР заявил, что отека нет, но есть небольшое образование, похожее на гнойник, которое ему решительно не нравится. И посему немедленно написал в заключении, что требуется консультация онколога. Наступал май месяц…
Понимая, что при таких раскладах нужна биопсия, я записал отца к ЛОР-онкологу в частный центр. Биопсия, если кто не знает, - это забор кусочка опухоли для исследования. Патологоанатом его изучает и выносит вердикт: опухоль это или нет, и если да, то какая. Удивил? Да-да, патологоанатомы не только с трупами работают.
Врач осмотрел, выписал направление на анализ крови и велел через три дня приехать с результатами на биопсию. Отделив значительную часть непонятной штуки в горле от здоровых тканей скальпелем, он заявил, что штука эта подозрений у него не вызывает, но на исследование ее он, конечно же, направит. Заодно выписал лекарства – очередные спреи и таблетки, ибо все-таки небольшая, но операция. Порекомендовал приехать через десять дней, когда более-менее все заживет.
Если у вас нет талона
Через десять дней вновь посещаем врача. Операционная рана зажила успешно. Но результат биопсии еще не пришел. Загляните через недельку. Или звоните, узнавайте, готово или нет. Звонил, узнавал. Приехал, взял бумагу в руки… Плоскоклеточный рак. Все-таки рак. Врач объясняет, что нужна лучевая терапия. То есть стационарное лечение.
Надо сказать, что в стационар областного онкодиспансера так просто не попасть. Для этого нужно направление от врачей поликлиники при этом стационаре. В поликлинику тоже не так просто записаться: нужно направление от онколога по месту жительства. В общем, нам предстояло записаться к районному онкологу.
Запись ко многим врачам районной поликлиники – и онкологам в том числе – осуществляется посредством сервиса «Портал государственных услуг». Сервис этот довольно удобен: сидишь дома, выбираешь в меню нужного врача, дату и время приема, вводишь свои данные и распечатываешь талон. А если интернета нет, то идешь в регистратуру поликлиники, и то же самое за тебя делают медсестры.
Одна беда: записаться можно только на предстоящую неделю. А онколог, особенно летом – уже начинался июнь месяц, – в дефиците (один работает, второй в отпуске) и потому нарасхват. Так что быстро выяснилось, что мест для записи на ближайшие семь дней нет. А на следующие семь дней мы снова не успели: в 6.50 понедельничного утра записи еще не было, а в 7.05 – уже не было…
Правила живой очереди
В связи с этим было решено попытать счастья пройти ко врачу в порядке живой очереди. Тут нас ожидало фиаско: «Нет талона – нет приема», – глубокомысленно изрек специалист. И предложил покинуть кабинет, чтоб не мешали работать. Путем некоторых усилий вожделенный талон удалось добыть, но полностью это вопроса не решило. «Пройдите сначала флюорографию, и тогда я вас осмотрю», – заявил все тот же доктор.
Флюорография была пройдена, и в середине июня отец получил от районного онколога направление на анализы крови и УЗИ. С учетом уже указанной специфики отношения к пациентам и скорости ради решили сделать их на платной основе. Настал конец июня, и направление к областным онкологам было у нас на руках. Осталось к ним попасть.
По телефону в регистратуре вежливо сообщили, что доктор примет нас через восемь дней. Промаявшись кое-как в ожидании, мы, наконец, были приняты. Осмотр показал, что у отца рак задней стенки горла. Вторая стадия. Хорошо, что мы заранее сделали биопсию. Это упрощало ситуацию: из всех вариантов лечения была показана именно лучевая терапия, как нам и говорили в частной клинике.
Квест с анализами
Правда, госпитализировать нас никто не спешил. Мест в стационаре не было. Лечить нас собирались уже в августе. «Перед этим вам нужно будет пройти комиссию по госпитализации. Привезете документы и результаты обследований по этому списку. Обратите внимание, что у каждого исследования указан срок годности».
У нас был почти месяц, чтобы собрать все документы. Это был увлекательный квест – подогнать даты анализов так, чтобы на момент госпитализации одним не исполнилось больше десяти дней, а другим – больше четырнадцати. По этой причине большую часть пришлось снова сдавать платно.
С двумя объемными пакетами вещей и пачкой заключений мы переступили в середине августа порог радиологического отделения. Тут нас, расслабившихся и успокоившихся, настиг еще один сюрприз. «Мест нет», – будничным тоном оповестила медсестра на посту, которой мы протянули бумаги. Несмотря на то, что в направлении была четко указана дата, мест в отделении действительно не было. Нам было предложено ехать обратно и вернуться через три дня, когда освободятся койки. Тут надо отметить реальную проблему – заранее никогда не предугадаешь, когда сможешь выписать человека из стационара. Бывают осложнения. Поэтому и получилось, что мест не было.
Через три дня результаты целого ряда наших анализов решительно «протухали», то есть становились негодными по срокам. Представив, что будет, если мы начнем их собирать по второму кругу, я настроился на жесткий разговор. Врачи в ординаторской вежливо объяснили, что палатами не распоряжаются. Понимая, что они, собственно, совершенно не виноваты в подобных нестыковках, я пошел к заведующему отделением. Согласие, как известно, есть продукт при полном непротивлении сторон. Компромисс был найден, и договаривающиеся стороны разошлись по местам. То есть в теплый кабинет и холодный коридор.
...От первых подозрений до госпитализации у отца прошло около четырех месяцев. Ему повезло. Лучевая терапия оказалась эффективной. Однако стоит держать в уме, что разные опухоли развиваются в организме человека с разной скоростью. При раке поджелудочной железы, легкого или меланоме четырех месяцев достаточно, чтобы вопрос о лечении уже не стоял. Оптимизируем здравоохранение дальше?..
