- Евгений, когда и как вы попали в эпицентр событий?
- 14 августа в 9 часов вечера поступила команда собираться в командировку, в Хабаровский край. Было сказано, что лететь придется со своими плавсредствами. Мы собрали имущество, подцепили к автомобилю самое лучшее наше судно – «Мастер 410», на котором мы патрулировали реки Владимирской области. Это судно мы усовершенствовали, можно сказать, своими руками, много в него вложили сил... Мы привыкли действовать оперативно. И уже в 6 утра с напарником Михаилом Шагиным отправились в командировку. Через три часа были в Москве, еще через три - на взлетно-посадочной полосе... Потом на транспортном самолете, куда погрузили 4 больших лодки, помпы, другое оборудование и гуманитарную помощь, вместе с другими спасателями мы девять с половиной часов беспосадочно летели в Хабаровск. К слову, через четыре дня улетела еще одна группа из Владимирской области.
- Наверняка в Хабаровский край были стянуты сотрудники ГИМС со всей России?
- Совершенно верно, причем не только сотрудники ГИМС. Задействовано было, конечно, очень много сил и средств. За время командировки наши пути пересекались со спасателями поисково-спасательных отрядов, военнослужащими, ребятами из пожарных частей ФПС, сотрудниками ГИМС практически со всех уголков России… После посадки в Хабаровске и разгрузки мы всю ночь ехали в сторону Еврейской автономной области. Когда проехали Биробиджан, стали видны первые следы наводнения. По подтопленным участкам дорог мы продвигались на КамАЗах, куда перегрузили и наши лодки, и имущество. ПАЗик пройти по такой воде уже не мог... Вообще, местами дороги было не видно, едешь, как по морю. По пути встретились несколько грузовых автомобилей на обочине по крышу в воде, водители, которых не справились с управлением и «потеряли» дорожное полотно. Кто-то из нашей группы периодически выходил из машины в гидрокостюме, шел впереди колонны и буквально разведывал дорогу - устанавливал для машин по обеим сторонам дороги вехи. Потому что чуть влево, чуть вправо — можно было уйти под воду... Наконец нашу группу привезли в село Амурзет Еврейской автономной области. Старшим группировки у нас был подполковник внутренней службы Ковтун Валерий Викторович, в ней было 20 пожарных из специализированной пожарно-спасательной части г.Реутов, наши коллеги из ГИМС Липецкой, Костромской областей и мы с Михаилом Шагиным из Владимира. На следующий день нашу группировку поделили пополам, одна группа осталась выполнять задачи в с. Амурзет, а нас и 10 пожарных направили дальше в полностью отрезанное водой от «большой земли» село Нагибово, которое находится в 30 км от Амурзета.
- Какая задача была поставлена перед группой?
- Помочь жителям отстоять село. В основном приходилось действовать по ситуации, по обстоятельствам. Нагибово стоит на берегу Амура — на самой границе. Дальше, за рекой, уже начинается Китай. Село было полностью отрезано водой от всех остальных населенных пунктов. Те жители, которые захотели эвакуироваться, были вывезены, так же эвакуировали и всех детей. Но многие не решались бросать свой дом. В основном в селе оставались женщины. Мужчин было мало. Первое, что мы увидели: хрупкие женщины строят дамбу. Они таскали и укладывали мешки с песком: учительницы, воспитатели детского сада, директор школы... Мы едва успели разгрузить свое имущество и рванули туда — помогали носить мешки к дамбе. Там было не важно, пожарный ты, пограничник или сотрудник ГИМС... Первые несколько дней просто были нужны мужские руки. Очень, конечно, мешали дожди, которые лили там все лето, почти каждый день – под дождем тяжелее работать, приходилось, таская мешки, месить грязь.
- А куда же делись мужчины?
- Интересный, конечно, вопрос. По каждому не уточняли... Сказать, что совсем ни одного мужчины не было – неправильно. Почти все, кто был, тот пришел. Но и были те, кто эвакуировались вместе с женщинами и детьми…Люди разные бывают... В первый день, например, обходили дома, в одном из них нашли парализованную пожилую женщину, которая лежала там одна уже несколько дней без еды и воды. Родственники, как выяснилось, эвакуировались. Почему так произошло, почему они ее оставили, на что надеялись, какие у них семейные взаимоотношения, - мы в подробности не вдавались. Бог им судья... Ребята ее принесли, напоили чаем с бутербродами и успели с последним автобусом отправить в эвакуацию.
А вообще, край там, конечно, не самый богатый: сельское хозяйство практически на нуле. Единственное, что там выращивают на полях, это сою. Зарабатывают мало, живут, в основном, за счет своих огородов. Многие почти бедствуют, ютятся в старых деревянных домах. Но при этом многие люди объединились, чтобы отстоять хотя бы то, что у них есть...
- В конце этой командировки вы были награждены медалью за отличие при ликвидации последствий чрезвычайной ситуации. В чем проявилось это отличие?
- Знаете, я не люблю про себя рассказывать, а то хвастовство какое-то получается... Мне проще рассказывать про работу, которую делал кто-то другой. Отдельной моей заслуги, конечно, не было. Мы работали одним коллективом, выполняли одни и те же задачи, питались из одного котелка, из одного сухпайка, жили под одной крышей. Самой большой наградой для нас была искренняя благодарность людей, с которыми мы были рядом и чем смогли, надеюсь, помогли. Все те, кто находился в те дни на берегу Амура - все внесли посильный вклад в то, что вода дамбу не перешла, и село не затопило по крыши домов.
Уровень воды в тот момент поднимался ежедневно на 15-20 сантиметров. Длина дамбы была около 10 километров. Все сразу закрыть было просто невозможно, поэтому людям приходилось проявлять чудеса выносливости...
Одна из задач, на мой взгляд, даже интересных, - это оказание практической помощи в охране государственной границы РФ пограничникам. В соседнем селе Доброе территорию погранзаставы полностью подтопило, личный состав ее был перемещен на заставу в Нагибово. Контрольно-следовая полоса, охранная система, маршруты патрулирований оказались под водой. Вместе с начальником заставы мы приняли решение периодически организовывать рейды вдоль границы по Амуру, в том числе и на территорию соседней подтопленной заставы. Общими усилиями мы смогли эвакуировать из нее часть имущества, топливо в бочках, которое там оставалось в затопленных практически по крышу зданиях. Остальное имущество, которое можно будет еще использовать, переместили на чердаки зданий. Да и немаловажен, на наш взгляд, был сам факт нашего присутствия там, граница хоть и подтоплена, но находится под контролем.
- Сколько времени длился подъем воды?
- Дней пять она прибывала, несколько дней уровень не менялся. Когда вода перестала прибывать так стремительно, мы встали в режим ожидания: выставили круглосуточный пост на дамбе - две палатки буквально вровень с водой, чтобы, даже если ночью она пойдет, то мы могли бы объявить сразу тревогу. И дежурили, пока вода не начала уверенно спадать. Ставили контрольные вехи, чтобы определить, насколько вода уходит. Сначала она падала по сантиметру, по два в день, потом уходила все быстрей...
- Как к вам относились местные?
- Очень хорошо относились. Мы помогали им, они – нам. Когда кто-то просил имущество в доме переместить повыше, мы никогда не отказывали. У многих оказались подтоплены огороды, ребята помогали из этой грязи откопать картошку – иначе она сгниет, зимой нечего есть будет. Книжки из клуба перенесли в школу– целую библиотеку, ребята одной ходкой справились... И местные жители то молока нам принесут, то меда. Пока мы на дамбе дежурили, мужики пару сетей принесли, чтоб мы рыбы поймали. Пойманную рыбу в столовую школы отнесли. Потому что в школьной столовой готовили для всех обеды и ужины. Но часть продуктов люди со своих огородов приносили. Вообще, людей всегда объединяет общая беда. Сразу чувствуется сплоченность, все готовы помогать друг другу. Одним словом, нормальные добрые взаимоотношения. Когда уезжали, полдеревни прибежало прощаться, фотографировались вместе на память...
- Куда попали после Нагибово?
- Объехали почти весь Дальний Восток: Амурзет, Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре... Там, к слову, даже взлетно-посадочная полоса на заводе им.Гагарина, где производят самолеты, была огорожена дамбой, в период прохождения гребня волны рабочие завода отстаивали и её. Нагибово - это были южные широты, тепло было. А вот когда нас перебросили в Николаевск-на-Амуре, там была совсем другая погодка... Север, до Охотского моря совсем немного. Постоянно дует ветер, холодно. С борта вертолета были видны такие разливы, что от берега до берега – до 30-ти километров. Обширные разливы! Наконец, нашу группу распределили в населенный пункт Маго, он находится в 50 километрах от Николаевска-на-Амуре. Здесь были мы и спасатели из Екатеринбурга. Тут нам предстояла уже совсем другая работа. Село Маго располагается вдоль берега Амура, напротив находится остров - бывший порт, где есть несколько домов, в которых проживают люди. На дамбу там песок возили самосвалами, а не таскали вручную. Наша задача была в основном по воде перевозить продукты питания, имущество, ГСМ, людей – в поликлинику, администрацию или на остров... Амур – река с характером, идешь по ней, волны нет, ветер слегка дует. Буквально через несколько минут ветер усиливается, меняет направление на абсолютно противоположное, появляется волна ,как на море. Наша лодка приспособлена для более спокойных рек, таких, как Клязьма или Нерль, поэтому там на ней «весело» конечно, было плавать, адреналина на всех хватило... Также приходилось работать и на мотопомпах: из подвалов домов, с участков откачивали воду.
- В этом был смысл?
- Честно говоря, не всегда. Участки были подтоплены в основном грунтовыми водами, которые выдавил Амур. Воду выкачиваешь, а участок находится близко к дамбе, и вода опять прибывает. Срабатывает принцип сообщающихся сосудов. Но многим, у кого дома находятся подальше или выше уровня Амура, после спада уровня в реке это помогло. Там же все подполы были по самый потолок затоплены, банки с консервами плавали...
- Какое было настроение?
- Нам грустить некогда было. Но видели, конечно, что ущерб огромный, колоссальный. Самое страшное то, что все это произошло осенью. Когда мы уезжали, вода кое-где еще стояла, а скоро зима... Ведь понятно, что все имущество, которое оказалось в воде, пойдет на выброс. Как люди зимовать будут? Где будут зимовать? В доме, например, от сырости полы повело, стены повело, дома отсыревшие, все гниет... Через пятьдесят дней срок нашей командировки окончился. Нашу лодку по приказу командования мы оставили в Николаеве. А сами погрузились в самолет и через 14 часов перелета были дома. Здесь меня ждала радостная весть: пока я был в командировке, у меня 25 сентября родилась вторая дочь, 1 октября супругу выписали из роддома. А 3-го вернулся я. Чуть-чуть не успел!..
- Как же вы в такую длительную командировку согласились поехать, когда знали, что вот-вот ребенок родится?
- Конечно, на момент рождения и выписки мне очень хотелось быть рядом с семьей. Тем более обидно, что не успел буквально на два дня. Но самое главное, что с ребенком и супругой все нормально. А как я мог не согласиться ехать? За более чем 15 лет службы в Вооруженных силах и МЧС у меня накопился достаточный опыт работы в различных полевых условиях. Если откажусь я – отправят моего коллегу, товарища, друга. Из-за меня отправят… Я считаю, что если ты осознанно пошел служить или работать в такую структуру, если ты надел синюю футболку МЧС России, то не надо ныть, прятаться или искать какие-то причины для отказа тогда, когда нужна твоя помощь. Если дали команду - значит, собрался и поехал. Но это моё сугубо личное мнение…
